Ситуация, конечно, пикантная и в чем-то даже приятная, но краем глаза Матвей заметил, как замерли, наблюдая за происходящим, тоже знакомые ему охранник магазина и кассирша, Ну скучно им всем сидеть в этом полуподвале! Хочется не только хлеба насущного, но и зрелищ. А вот фиг вам! Не будет у вас, ребята, ни зрелищ, ни повода для промывания косточек.
— Эх, Наташа, Наташа... Конечно, мне очень хочется пойти с вами в подсобку, и когда-нибудь мы с вами это сделаем. Но сегодня я просто возьму бутылочку рекомендуемого вами напитка и выпью его один, мечтая и тоскуя о несбывшихся надеждах!
Затянувшуюся лирическую сцену прервал словно из воздуха возникший Данилыч. Деликатно кашлянув в кулак, вахтер — интеллектуал заговорил, словно продолжая начатый диалог и не отрывая взгляда от соблазнительно зеленой бутылки «Джемесона», которую продавец — консультант Наташа, вынув из заветного стеклянного шкафчика, протянула Матвею:
— Да, Матвей, а ведь мы с вами не успели затронуть некоторые особенности нравственной позиции сторонников даосизма...
Но Матвей в этот вечер был суров:
— Коллега, сегодня я не готов к дебатам. Мне надо еще основательно поработать с первоисточниками. Одному, дабы сосредоточиться и не спугнуть ауру.
Расплачиваясь в кассе, он успел услышать, как сжато, но весьма красноречиво, продавец — консультант Наташа объяснила бывшему лектору, в чем его схожесть с горным архаром и другими представителями рогатой фауны.
И вкусный ужин был сотворен и съеден, благородному напитку было воздано должное, и кошмары не мучили сразу и крепко уснувшего Матвея.
На следующий день Матвей на работу не пошел, справедливо рассудив, что если у его босса есть потребность рассказать что-либо новое о своих отношениях с «Олигархом», он найдет возможность связаться с Матвеем. Такой потребности не возникло, и ровно без четверти восемь Матвей походил к дому по указанному в визитке адресу. Он уже давно привык к тому, что у действительно серьезных людей офисы для деловых и не афишируемых встреч проходят в таких малоприметных домиках старой Москвы. Двух — трехэтажные строения, построенные более ста лет назад, они, после тщательной реставрации, идеально подходили для вершения судеб, плетения хитроумных паутин и выстраивания многоходовых комбинаций. Шумные и пафосные небоскребы служили лишь вывеской, местом проведения рутинной повседневной деятельности, где винтики сложной машины крутились под рукой опытных дирижеров, поддерживая внешнюю деловую репутацию и налогооблагаемую открытую деятельность.
Матвей не знал, зачем он понадобился «Олигарху», а фразу «теряться в догадках» он давно выбросил из своего лексикона за полной ненадобностью. То, что речь идет о чем-то не совсем легальном и скрытом от «широкой общественности», он не сомневался. Вопрос, как всегда, был только в том, насколько поставленная перед ним очередная задача соотносилась с его моральными принципами и как можно было свести «на нет» или, по крайней мере, минимизировать вред, который мог быть нанесен самому Матвею или его близким в случае отказа или неудачи в выполнении задачи. Немного многословно, но этот принцип он давно уже для себя сформулировал и следовал ему.
Все было как обычно, как уже неоднократно начинались подобные ситуации. Переговорное устройство на калитке старинной решетки. Естественно, что калитка открылась перед ним еще раньше, чем он нажал на кнопку звонка — даже лесному ежику сегодня понятно, что камеры слежения «вели» его с момента появления в этом безлюдном переулке. Охранник встретил у входа в здание. Вежливый, предупредительный, в хорошем темном костюме. Металлоискатель искусно вмонтирован в дверной проем. А вот и новинка — «Если хотите причесаться, вот зеркало!», сам же охранник предусмотрительно отошел в сторону. За зеркалом, видимо, рентгеновская установка, дающая хозяевам полное представление о наличии у посетителя записывающих и иных нежелательных устройств, а также о состоянии его здоровья. «Надо будет попросить снимок!» — мелькнуло в голове Матвея, пока он поднимался за охранником на второй этаж. Холл, с большим секретарским столом. Несколько дверей без табличек — а зачем? Чужие здесь не ходят! — и большое окно с видом на Кремль и Храм Христа Спасителя. Мелькнула, было, мысль — а откуда здесь такой вид? Не сразу, но понял, что окно декоративное, просто экран проекционного телевизора. Интересно, а какие еще виды есть в фильмотеке? Пляж? Панорама Нью-Йорка? Подводный мир? Особенности личной жизни сотрудников?
За столом в приемной — приятная дама с такими умными глазами, что сразу стало ясно, чья заботливая рука держит в железном порядке все это великолепие. «Ключница», — незлобно подумал Матвей. Что подумала о нем «Ключница», он так никогда и не узнает... За вторым столом, скромно потупив взор, элегантно сидела вторая секретарь, «для подачи кофе и эффектных проходов перед посетителями». Ту и думать не надо, «Барби», она и есть «Барби». В углу, за пустым столом сидел охранник, бдительно оценивающий всю обстановку. Охрана, как известно, хороша своей обезличенностью, и поэтому Матвей не стал унижать служивого прозвищем. И без того этот носитель кобуры уже осчастливлен каким-нибудь значимым позывным — «Третий» или «Пятый». Без лишних разговоров Матвей был препровожден в начальствующий кабинет, где его встретил сам Сергей Борисович. Встретил стоя, причем вышел из-за стола и предложил сесть за кофейный столик в углу кабинета. Это, действительно, была высокая честь, и Матвей оценил это. В этом углу стояли только два удобных кресла, что подчеркивало строго доверительный характер встречи. Для встреч, либо более многочисленных, либо иного характера, в другом углу обширного, по-солидному богатого кабинета в окружении кадок с причудливо изогнутыми растениями стоял диван. Им принесли кофе, и только после того, как они сделали по глотку удивительно ароматного напитка, Сергей Борисович начал разговор.
— Матвей, что вы знаете о Рюрике?
Честно говоря, вопрос был неожиданным даже для нашего, готового к любым сюрпризам, героя. Никого с подобным именем либо прозвищем среди его знакомых не было. Имя вызывало скорее исторические ассоциации.
— Кроме летописного князя, других знакомых с таким именем не припомню.
— Да, да, именно его, того самого князя Рюрика, я и имею в виду. Вы помните что — либо о нем?
Это стало походить на экзамен по истории, а уж историю собственной страны Матвей почитал и весьма ей интересовался.
— Насколько я помню, князь Рюрик из племени русь или, как его еще называют историки, рось, был призван северными славянскими племенами на княжение где-то в конце 9 — ого века. От него числили свой род все великие русские князья, а затем и цари. Последний Рюрикович на русском престоле был, кажется, Федор Иоаннович, сын Ивана Грозного. Потом было Смутное время. А потом уж появились Романовы. По-моему, так.
Матвей решил дальше не развивать эту тему, считая этот вопрос лишь прелюдией к предстоящему разговору.
— Ну, для ответа на неожиданный вопрос совсем не плохо, — собеседник Матвея явно хотел поговорить на знакомую ему историческую тему, — Действительно, Рюрик появился в Новгороде в 862 году. В летописях писано, что призван он был четырьмя племенами — чудью, весью, словенами и кривичами, как написано в летописях, «княжить и володеть ими».
" Хороша наша земля, да порядка в ней нет" — вспомнил Матвей слова из летописи, — всё, как сейчас. Закон диалектики. Только сейчас никто варяга приглашать не будет. Хотя как знать..."
— Так вот, — продолжил Сергей Борисович, которому явно нравилось чувствовать себя знатоком, — пришел Рюрик со своими братьями Синеусом и Трувором, после смерти которых княжил до 879 года. Затем власть перешла к его сыну Олегу....
Больше Матвей терпеть не мог.
— Прошу меня извинить, но коль скоро вы так подробно решили об этом поговорить, то смею заметить, что по версии большинства историков, никаких братьев Синеуса и Трувора у Рюрика не было. Это лишь неверный перевод с североскандинавского языка, прародителя нынешних шведского, датского и норвежского. Там было написано, что Рюрик прибыл к славянам с «sina hus» и «thru voring», что означает «со своими домочадцами и дружиной». Кроме того, Олег, по прозвищу «Вещий», который стал княжить после Рюрика, был всего лишь его дальним родственником и наставником малолетнего сына Рюрика — Игоря. Этой версии придерживается в том числе известный русский историк Лев Гумилев.
Сказал это Матвей и пожалел. Черт его дернул за язык вступать в историческую дискуссию. Обидел хозяина. Блеснуть, вишь ли, захотелось ему своими знаниями. Пижон!
Но Сергей Борисович, к его удивлению, очень положительно воспринял историческую горячность Матвея.
— Прекрасно! Мне вас правильно рекомендовали. Вы бескомпромиссны, по крайней мере, в вопросах русской истории, разбираетесь в них и сможете, при необходимости, залегендировать свое участие в этом деле.
— Прости, в каком деле? — удивился Матвей.
— Об этом чуть позже. А сейчас, если не возражаете, разрешите продолжить наш разговор об истории. Действительно, вокруг Рюрика мнения историков разделились. Но согласитесь, что все эти дискуссии идут вокруг деталей его княжения. Незыблемым остается одно — Рюрик существовал и положил начало целой ветви русских князей, которая, как вы правильно заметили, собрала земли русские под рукой царя. Рюриковичи объединили эту страну, по крайней мере, её европейскую основу, продлили её границы на восток и юг. Они создали предпосылку к формированию великой державы. Это — история, основа нашей гордости, нашей национальной идеи, на которой должно основываться самосознание нации. Вы согласны со мной?
— Наверное, да, — Матвей еще не понимал, к чему клонит его собеседник.
— Хотите еще кофе?
— Не откажусь. У вас необыкновенно вкусный кофе. Не могу понять, что это за сорт. Какой-то нежный привкус, фруктовый, что — ли...
— Да, это особый и редкий сорт. Мне его из Южной Америки присылают. А привкус... Ладно, вам, как человеку с богатым жизненным опытом и посему — со стойким желудком, могу сказать. Эти кофейные зерна прошли естественным путем через желудок летучих мышей. Их собирают в горных пещерах местные жители и даже используют как лекарственный препарат. Ну, так как, еще ЭТОГО кофе или что-нибудь иное?
Конечно, Матвей попросил чашечку ЭТОГО кофе. После всего, что ему довелось пробовать в этой жизни, он уже не был таким чувствительным к кулинарным таинствам.
А кофе был действительно хорош. В крохотной чашечке было всего пара мелких глотков, но аромат и крепость этого напитка были превосходны, и даже в голове слегка зашумело, как после рюмки выдержанного коньяка.
— Итак, возвращаясь к нашему разговору. Вы, видимо, понимаете, что в России идет процесс воссоздания национальной идеи. Наша страна прошла через многие лозунги, чтобы в рамках единых государственных границ сохранить единство населения. Его внутреннее единство, которое можно всколыхнуть одним словом, одним призывом. И сплотить нацию против любого внешнего или внутреннего врага. Самая удобная форма — сплотить нацию ПРОТИВ кого-то. Это успешно использовалось с 1917 по ....., наверно, семидесятые годы прошлого века. Ситуация изменилась, да и страна сейчас совсем другая. Общего врага у нас нет, наше так называемое «счастливое» будущее, будущее потребления, окружает нас со всех сторон. Нужна другая основа сохранения нации. Я не буду углубляться в эту тему, особенно в её религиозную составляющую, Это больной и непростой вопрос. Перед нами стоит другая задача — восстановить историческую память и гордость нации. Вы видите, как в России идет процесс возврата исторических художественных ценностей. Медленно, но идет. И особое внимание уделяется предметам, имеющим не только историко—художественную ценность, но и, если можно так сказать, идейно — смысловое значение. Нужны символы! Реликты! Так сказать, Граали нашей, российской истории!
— А от Рюрика-то что надо? Гробницу? Череп коня? Шлем? — Матвей действительно не понимал, насколько серьезно можно воспринимать услышанное. В разных условиях это могло быть расценено по-разному.
— Меч, — Сергей Борисович был абсолютно серьезен, а взгляд его серых глаз стал действительно стальным. Он пристально смотрел на Матвея, ожидая от того ответной реакции. Но Матвей «держал паузу». Про меч Рюрика, как историческую реальность, да еще имеющее какое-либо историческое или смысловое значение, он никогда не слышал. Разумеется, у князя Рюрика должен был быть меч, как и у любого воина. Но как символ он никогда не упоминался, ни в одном из известных Матвею документов. Если его собеседник знает больше, пусть сам об этом скажет.
Не дождавшись реакции Матвея, тот продолжил:
— Есть документы, подтверждающие, что князь Рюрик произошел от Пруста, родного брата знаменитого римского императора Августа. И меч, с которым Рюрик пришел на Русь, был мечом Августа, который извилистыми путями передавался по наследству. Есть исторические свидетельства о том, что сам Рюрик говорил об этом, в том числе новгородцам, которые приходили звать его на княжение.