Константин Николаевич Степаненко / Заплыв в ширину — 2

После ранних проводов друзей и жены была прогулка по еще не жаркому побережью, затем начался обычный курортный день. Завтрак волевым решением был проигнорирован, поскольку с утра Матвей решил посетить тренажерный зал, а затем бассейн. Пробежав свои четыре километра на беговой дорожке и «намотав» еще столько же на велотренажере в прекрасно оборудованном, но совершенно пустом тренажерном зале, Матвей пошел к морю. Морское побережье Турции в этом месте не могло похвастаться прозрачной морской водой и красивым дном, что делало неинтересным ныряние с аквалангом или просто с маской. Видимо поэтому большинство лежаков стояли пустыми. Лишь на некоторых лежали красные, как куски импортной говядины на сковородке, обнаженные тела недавно приехавших иноземок, ускоренно доводящих свои тела до состояния «А я три месяца на Гаваях провела!». Поэтому находиться на пляже как-то не хотелось, а просто поплавать приятнее в бассейне, рядом с которым и проводило свой отдых большинство отдыхающих. Их подавляющую часть в этом отеле составляли немцы, сосисочно — пивную толпу которых разбавляли редкие представители других европейских стран, заметно сторонившихся громогласных германцев. Групповых представителей России и других русскоговорящих стран бывшего Союза видно и слышно не было, поэтому гогот немцев был особенно вызывающим.

Почувствовав, что для первого дня кожа получила достаточно ультрафиолета, Матвей навестил ресторан, где отдал должное истинному изобилию шведского стола. Потом был послеобеденный сон в прохладном номере, где можно было раскинуть руки на двуспальной кровати и спать на спине, не думая о том, что кому — то можешь помешать. Господи, как же хорошо отдыхать!

В пять часов, смазав покрасневшую кожу лосьоном и облачившись в стиле «Здравствуй, бар!», Матвей вышел из номера, подмигнув себе, любимому, в зеркало. Только один, спокойно — холостяцкий, стаканчик! Ну, может, два — три, под живую музыку уютного бара, под вялотекущие мысли о прекрасном.

И тут, в холле отеля, он встретил Василия. Был тот немногим постарше Матвея, когда-то вместе работали и даже проводили свободное время в одной компании. Редко оно бывало, это свободное время. Но проводилось насыщено и весело. А, может, потому и весело, что редко? Вместе они испытывали судьбу на прочность, убедившись в нормальных человеческих качествах друг друга. Потом, как это часто бывает, служебные пути Матвея и Василия разошлись, и они потеряли друг друга из виду. И вот случайная встреча.

После ухода с государевой службы жизнь в бизнесе у Василия не задалась. Анализировать причины, либо обвинять кого-либо в этом бесполезно. Судьба у каждого своя, а её тайные тропы не подаются ни здравому смыслу, ни даже астрологии. В общем, будучи человеком умным, не стал Василий ломать свой хоровод планет, а обжегшись один раз в семейной жизни и пару раз в попытках поиграть в бизнес, не стал заводить новую семью, а пошел в личную безопасность. В принципе, нормальная стезя нормального мужчины. Если он не излишне амбициозен и привык к дисциплине. Здесь, как нигде больше, важен фактор личности, как собственной, так и «босса», а свои «но» есть даже у фонарного столба.

Тот вечер, когда они с Матвеем встретились в холле, был у Василия свободным, и они плотно сели в маленьком баре, но не в помещении, а на воздухе. Там можно было свободно говорить, и они хорошо они поговорили — вспомнили, а вернее, помолчали о прошлом и скупо рассказали друг другу о настоящем. Как и положено. Вернее, говорил, в основном, Василий. Видимо, накипело. Словно давно хотел он кому-то рассказать, да не было слушателя. Не в церковь же идти... Туда с грехами идут, с тайной надеждой на прощение. А здесь — просто жизнь. Судьба неудачников в наши лихие послесоветские годы у всех одинаково тускла. Лишь счастливцы могут рассказать что-то интересное. Но предпочитают молчать. Есть такой анекдот:

— Что общего между оперативником и вором?

— У обоих есть, что вспомнить, да рассказать некому.

Вот и счастливцы в бизнесе относятся к тому же анекдоту. Потому некоторые живы и процветают.

И вот, скупо поведав о своей извилистой судьбе, рассказал Василий о своей нынешней жизни:

— Как сорок стукнуло, понял, что поздняк метаться. Нервы помотаешь, на копейки изойдешь, а время, опыт и здоровье потеряешь. Семьи нет, ребенок с другим отцом в Германии. От прав отцовства я отказался, жена очень просила. Бизнес не пошел, хорошо хоть квартиру и жизнь сохранил. Друзья помогли, пошел начальником охраны к одному олигарху. Мужик вроде нормальный, без особой придури. Повезло. Ты же знаешь, что простых людей вообще не бывает, а если человек очень многого достиг в нашем, на голову поставленном, обществе, то не заработать еще и «зеленых человечков» в голове мало кому удается. Жизнь, по нынешним меркам, у нас более чем скромная. У босса двенадцать часов все семь дней недели — бизнес, вечерами — клуб. Иногда женщины. Но только на несколько часов вечером, и больше чем на месяц, не появляются. Его жена умерла давно, когда их единственной дочери было года три. Второй раз так и не женился, не хотел дочке мачеху приводить. Но это — особая тема. У меня же задача одна — зарыть собственное «я» в песок и стать тенью. Научиться жить, думать и даже спать, как босс (к сожалению, без женщин), но замечая всё, вокруг происходящее. Ошибки здесь, как у сапера, только один раз. К таким, как босс, хулиганы не пристают. А конкурентов много. То есть врагов. Да и смешно было бы делать вид, что их нет. Это друзей в бизнесе нет. А если ты в бизнесе и не друг, то запросто можешь стать врагом. В любой момент. Вот я и бдю. По-взрослому. Работа, хоть и за хорошие деньги, но двадцать пять часов в сутки без личной жизни. Живу в загородном доме босса. Сначала он пару раз попросил остаться, то встречу с партнерами проконтролировать, то поговорить. Потом как-то вызывали меня из дома, а нужен был срочно. Так и перебрался туда, стал его полной тенью. Забыл, когда в последний раз с приятелями за столом сидел. Друзей потерял — а кому я с такой жизнью нужен? Ко мне только подранки, из наших, бегут. Типа, последний шанс, возьми на работу. Но они уже отработанный материал. Либо пьют, либо психика давно «в полете». Не могу я им доверять. Здесь же, как в драке, спина к спине. Помнишь, как мы в Африке... Сейчас вот что-то вроде отпуска. Дочь хозяина, Ирину, мы недавно из дурной компании вынули. «Золотая молодежь», денег — море, своими руками только ели да туалетную бумагу рвали. Она уже сидела на таблетках, дрянь разную пила, чуть на иглу не посадили. Была в санатории, полгода лечили. Вроде вылечили. Успокоилась. А, впрочем, в голову-то ей никто не заглядывал. А девчонке всего двадцать три. Единственная дочь, росла без матери. Красивая... Глаз да глаз нужен, она дисциплины не признает. Когда из санатория выпустили, на море попросилась. Без друзей, в неизвестное место. Нашли этот отель. Босс меня попросил за ней посмотреть. И доверие ко мне проявил, да и деньги очень хорошие платит. Полторы недели здесь уже торчим. Ни с кем не общаемся. Меня Ирина не игнорирует, общается, но воспринимает как необходимое зло. Она собаку с собой взяла, с ней и разговаривает. Мало того, что эта тварь страшная и злая, как черт, так еще и за её проживание в отеле взяли как с полноценного человека. Этот мир точно сходит с ума и идет к самоуничтожению... Хорошо, хоть тебя встретил, а то совсем тоска. Через два дня улетаем. Вчера по телефону хозяин премию обещал и неделю отгулов. Так еще годик поработаю и могу о собственном баре подумать. Или спортклубе. У меня ведь, если помнишь, черный пояс. Я форму-то поддерживаю. В доме спортивный зал, да и ребята в охране есть толковые. Я занятия с ними веду.

Так вот тихо посидели вчера. На воздухе, у моря, когда дневную жару сменила вечерняя прохлада, дающая законное основание выпить немного приятного напитка. Или приятных напитков. «Чтобы не простудиться!». И ведь выпили, вроде, немало. И даже чуть — чуть намешали, готовые утром покаяться в содеянном. Надо ведь всё попробовать! Но что значит, хорошие напитки и морской воздух — утром опять хочется жить! Это не то, что наша болотная и загазованная столица:

«Если выпил хорошо — значит, утром плохо.

Если утром хорошо — значит, выпил ПЛОХО!»