Вернувшись тогда в Москву, Матвей не стал ничего рассказывать, а просто вручил Мите «целебную мазь», но позвонил Николаю Николаевичу и передал тому слова благодарности от бывшего целителя.
Получив приглашение приехать к Мите домой, Матвей не смог заставить себя спуститься в душный и потенциально вирусоопасный метрополитен, а вызвав такси, позволил себе с комфортом доехать до уютного пентхаузного поселка Новой Москвы. Остановившись у шлагбаума, он с удовольствием вдохнул свежий воздух. Перед нужным Матвею домом, все подъезды которого были оборудованы пандусами, была небольшая автостоянка, защищенная от непрошенных посетителей специальным знаком «Только для инвалидов». Никто, конечно, не «бдел» за соблюдением требований знака. Срабатывало чувство уважения и коллективного проживания в духе добрососедства. Да, мой язвительный читатель, такое еще бывает…
Митя несколько раз предлагал Матвею ставить за ветровое стекло своего автомобиля этот самый знак колясочника, что давало право пользоваться специальной стоянкой. Сам Митя устанавливал свой знак только на таких парковках, а в ходе своей по-прежнему лихой езды, снимал и убирал знак в специальный карман сиденья, чтобы тот не напоминал о несчастных обстоятельствах.
Стараясь быть тактичным, Матвей отклонял такие предложения, хотя дотошный Митя и предлагал ему вполне законные основания для получения знака. Но, считая себя атеистом, Матвей был в глубине души суеверен и убежден в том, что обман, особенно за счет действительно огорченных судьбой людей, всё равно будет наказан. Он не мог парковать автомобиль на специальных местах у торговых центров и со злорадством наблюдая за парковавшимися там роскошными «инвалидными» иномарками с холеными хозяевами, не мог отказать себе в удовольствии представить постигающее их «божье наказание» в виде серьезной умственной или физической травмы.
А не буди лихо, пока оно тихо!
Не зря же люди, которых судьба наделила физической немощью, называют остальных – «временно здоровые»!
Дойдя до Митиного подъезда (ну не «парадной» же! Чай не в Питере живем!) и позвонив в домофон, Матвей был готов к ожиданию и хриплому голосу непроспавшегося компьютерного гения. Но, на удивление, Митя ответил сразу, голос был бодр и свеж.
- Заходите, партнер! Как раз к завтраку!
Дверь Матвею, к его немалому удивлению, открыла симпатичная брюнетка в пикантном халатике. Улыбнувшись гостю, она поспешила на кухню, объяснив на бегу, что у неё варится кофе и могут подгореть круассаны. Доносящийся в прихожую аромат подтверждал её слова. Въехавший к переобувавшемуся Матвею Митя был в чистой!!! майке, нелинялых спортивных штанах, чисто выбрит и даже пах одеколоном.
«Где-то в Африке крокодил сдох…» - успел подумать Матвей, пристально глядя в глаза своему компаньону. Тот, моментально всё понял (айтишник-раздолбай отличается умом и сообразительностью) и радостно сообщил.
- Мы с Танюхой решили жить вместе. Она – массажист и спортивный тренер. И еще она – чокнутый геймер. У нас - полная программная совместимость. Планируем восхождение на Килиманджаро…
Пока они шли на кухню, где, по московскому обычаю, и проходили все наиболее интересные встречи и разговоры, Митя успел рассказать, что Таня пришла к нему делать массаж вместо заболевшей подруги; у неё удивительно чуткие руки; она сама восстанавливалась после спортивной травмы; да и вообще…
Порадовавшись за светящего от счастья друга и компаньона, Матвей, не совсем вежливо, его перебил.
- Рад за вас. Вижу, что ты попал в хорошие руки. Насчет Килиманджаро загадывать не будем. Как говорит мой знакомый пат…э, хирург, только вскрытие даёт точный ответ на реальность наших планов. Извини за солдатский юмор. Чего звал?
- Матвей, вы ведь знаете, что мой родной отец давно имеет другую семью, но мы с ним поддерживаем ровные отношения, особенно после смерти моей мамы. Он помогает мне. Квартира, вот, машина, на лечение деньги подкидывает. Я не говорил вам, но у него крупная транспортная компания, работают по всей России и за рубежом. Так вот, на него серьезно наехали…
Матвей всей своей широкой спиной почувствовал, что пора сесть за стол и попробовать круассанов. Таня, оказавшись еще и тактичной, накрыла на стол и выскользнула из кухни. Крикнув из коридора, что ушла в магазин, трижды повернула ключ в замке, словно обеспечивая мужчинам тайну и секретность переговоров.
Пока наливали и пробовали кофе, макая в ароматный напиток кусочки хрустяще - воздушного круассана, Митя всё порывался говорить, но сдержал себя, дожидаясь, пока Матвей не завершит завтрак. Мысленно поздравив себя с этой удачей воспитания, Матвей удобно откинулся в кухонном полукресле.
- Теперь говори. С самого начала, подробно и без эмоций.
- С отцом обычно общаемся по скайпу или телефону. Тут он внезапно приехал сам. Таким встревоженным я его еще не видел. Сказал, что вокруг него творится какая-то непонятная, но очень ущербная для него возня, и он опасается за меня. Короче, в него не стреляют, и его транспорт не взрывают. Но у него «накрылись» несколько очень выгодных контрактов. Причем причиной были явно подстроенные неприятности с таможней и доведенная до его контрагентов информация о том, что папина компания должна попасть в санкционный список Запада, что автоматически лишит её права работать на международных перевозках. Хотя никакого отношения к этим «тёркам» Кремля, Белого дома и Евросоюза компания не имеет! Подумаешь, пару раз папины фуры отвезли гуманитарную помощь на Донбасс! Многие ведь ездили тогда…
В компании есть несколько крупных акционеров, как российских, так и из стран Восточной Европы, которые также получили информацию о якобы имевших место финансовых злоупотреблениях отца на посту генерального директора.
- А какие именно финансовые злоупотребления вменяют в вину твоему отцу? – Матвей старался быть рассудительным, до конца не понимая, какое отношение к нему имела эта Митина обеспокоенность делами своего отца.
- Понимаете, Матвей, - Митя всегда обращался к своему старшему партнеру на «вы», объясняя это тем, что ему так удобнее сохранять для всех, да и для себя, их деловую иерархию, - у папы, как и у всех руководителей нашей страны, есть так называемая «чёрная касса». Вы, надеюсь, знаете, что это такое?
Матвей, к его счастью, никогда не был крупным и единоличным руководителем, которому была бы нужна «чёрная касса», но он знал, что это такое. Он прекрасно понимал, что официальная бухгалтерия любой из организаций, под страхом проверки и равной уголовной ответственности за обнаруженные нарушения директора и главного бухгалтера, никогда не пойдет на официальную оплату всех расходов на встречи и проводы многочисленных проверяющих, старших по рангу министерских или ведомственных чиновников, а то и просто всякой прилипающей шушеры.
Толку от них никакого, но навредить могут сильно! Вот и надо ублажать…
А благотворительные мероприятия! Парады – алле и караоке под фанеру! А ведь есть еще полезные визиты и мероприятия, на достойное проведение которых скромных «представительских» никогда не хватит. Вот и крутятся директорский корпус, командование воинских подразделений и даже послы, изыскивая более или менее благопристойные, с точки зрения закона, способы финансирования не совсем протокольных расходов.
На Руси повелось это еще с бояр, отправляемых царем-батюшкой во всякие, государю нужные места, безо всякого жалования, а просто - на «кормление», подразумевавшее, что изворотливый боярин и себя покормит, и высших не забудет. А по умению искать всякие хитрые ходы, избегая ответственности, и судили о том, насколько «ухватист и оборотист» боярин, способен ли он подняться на очередную ступеньку государственной власти. Потому и были всегда при боярах, а сейчас – при всех руководителях, особые люди, добывавшие этот самый неучтенный в бухгалтерских книгах «презренный металл». И как бы не презирал их остальной персонал, они были, есть и будут. Поскольку ухитряются не только выжить, но и спину начальника прикрыть. А суть шипящих на них «честных и неподкупных» чётко определил один из русских классиков – «а что, де, якобы, есть на Руси некоторые, которые не крадут и мзды не берут, так только потому это, что украсть нечего, да и не даёт никто. Не доросли до таких постов, бесталанные…».
Вся эта сумятица мыслей мигом пронеслась в голове Матвея, наведя его на верную, как оказалось, мысль.
- Кто-то «сдал» твоего отца? Сам участвовал, всё знал и решил подставить?
Митя даже рот открыл от удивления.
- Ну вы даёте! Откуда…? Даже не интересно с вами разговаривать, излагать, так сказать, фабулу, исподволь подводить к выводам…
Митя демонстративно замолчал, картинно откинулся на стуле, отхлебнул уже явно остывший кофе и только хотел замкнуться, улетев в свой недоступный айтишный мир программного моделирования нестандартных ситуаций и решений, как резкий хлопок неслабой руки Матвея по хрупкому стеклянному столу вернул его к реальности. Митя аж вздрогнул.
- Да, да, извините. Так вот, отец в ту нашу встречу рассказал мне про свою «чёрную кассу»… Он не брал себе из неё ни копейки, поверьте, Матвей! Он покупал на эти деньги подарки своим компаньонам, платил таможенникам и служащим грузовых терминалов, что-то засылал «наверх». Но это не важно.
Всем этим занимался папин заместитель по логистике, Петр Липницкий, Липа. Очень близкий отцу человек, пользующийся его безграничным доверием. Они знакомы со студенческой скамьи, где Липу дразнили «Французом» за забавное грассирование. Папа как-то в шутку сказал, что Липа смог остаться его другом и верным деловым помощником, даже несмотря на то, что папа «отбил» у него женщину, свою вторую жену и Пашкину мать. Липницкий потом так и не женился. Видимо, продолжал любить Илонну. Отец упоминал, что после того, как он с Илонной фактически расстался, она снова обратила внимание на Липницкого. Но отца это уже не интересовало. Он не разводился, боясь, что и Пашка от него отдалится, как я в свое время.
Так вот, накануне Липницкий пригласил папу в баню. Они туда часто ходят, чтобы поговорить без лишних ушей. Хотя… Я говорил папе, что абсолютно закрыться от чужих глаз и ушей невозможно. Помните, как тогда, на пляже, вы сумели вставить «жучок» в кепочку тому типу. Ну, который…
Матвей сердито хмыкнул, и Митя вернулся к своему рассказу.
- Так вот, тогда в бане Липа, а папа действительно считает его своим другом, и рассказал, что около месяца назад с ним встретился, как он сказал, «очень влиятельный человек из банковских кругов» и, серьёзно угрожая самому Липницкому и его близким, заставил написать докладную на имена основных компаньонов их компании о том, как они с папой выводили деньги из оборота, снижая тем самым прибыль.
По словам Липницкого, угрозы были настолько серьезны, что он написал такую бумагу за своей подписью, изложив в ней конкретные сведения за последние пару лет о получении внеплановой прибыли, не отраженной в бухгалтерской документации.
- Ты сам – то этого Липницкого видел? Описать можешь? Что он за человек?
- Нет, лично встречаться не довелось. Но папа говорит…
- Стоп! Возвращайся к изложению событий, - Матвей даже поймал себя на мысли, что заговорил жестким тоном, может быть, не совсем подходящим трагизму ситуации.
Митя, погруженный в свои переживания, не обратил внимания на строгость тона своего партнера и продолжил.
- На следующий день Липа не вышел на работу, отключил телефон и не открывал дверь квартиры. Он просто пропал, исчез, отправив папе электронное письмо, в котором сообщает, что больше не может работать в такой обстановке и принял решение переехать в другую страну. Папа сказал, что Липницкий оборвал все контакты в России, и даже гостивший в его квартире племянник не знает, куда именно уехал его дядя. Да и самого отъезда племянник не видел, так как был в это время у друзей на даче. Из квартиры исчезли только деньги, драгоценности и несколько носильных вещей. Да, и еще… Исчезли также ноутбуки, жесткий диск компьютера и даже все блокнотные записи хозяина, любившего, по словам того же племянника, иногда делать записи не в электронном виде, а на бумаге.
Митя был расположен еще долго говорить об исчезновении сотрудника своего отца, но уже порядком уставший от просеивания бесполезного словесного мусора Матвей грубо его прервал.
- К делу, милейший. Суть где?
Митя встрепенулся, словно стряхивая с себя описания других деталей произошедшего, которые казались ему весьма значительными и достойными более пристального внимания своего старшего компаньона.
- Так вот. Папа сказал, что все, изложенные в письме его заместителя, факты не имеют особого значения для формального аудита и не несут за собой даже материальной ответственности, укладываясь в понятие хозяйственной самостоятельности. Но обвинения ему могут быть и будут предъявлены по самому чувствительному для бизнесмена его уровня пункту – утрата доверия и финансовая нечистоплотность. По словам отца, это поставит крест на любых его планах восстановить в прежнем объеме деятельность его компании или начать новый бизнес.
- Еще конкретнее? – Матвей уже не старался быть тактичным.
- Через пару недель состоится собрание акционеров, на котором отцу, по его мнению, предложат уйти в отставку с поста генерального директора, а также продать свой пакет акций.
- Сколько у него?
- Четверть всех выпущенных на сегодняшний день, плюс, как положено, одна акция. Насколько я знаю, он уже получил предложение от некого посредника по продаже своего пакета, но даже не стал с ним разговаривать – настолько ничтожной ему показалась предложенная сумма.
- А остальные акции как распределены?
- Насколько я знаю, 20% акций было у папиного заместителя Липницкого. Остальные, пакетами по 5% и 10%, выкупили в свое время сторонние акционеры.
- Однако, ты неплохо разбираешься в делах своего отца. Он готовит тебя в продолжатели семейного бизнеса?
- Он предлагал должность своего помощника, то есть официальное положение в его бизнесе, но я отказался. По целому ряду причин… Да, к тому же, как я уже говорил, от второго брака у него есть сын, Паша. Павел Шток, он взял фамилию своей матери, второй жены моего отца. Неплохой парень, с мозгами. Учится сейчас в Англии, на экономическом. Так что по всем статьям – готовый приемник! А со мной отец советуется, и я помогаю ему с информацией… Честно говоря, крах его бизнеса будет серьезным ударом по моим планам.
- Танюша и Килиманджаро? – несмотря на усилие, голос Матвея прозвучал скептически.
- Да! В том числе! Не надо издеваться… Но и отца жалко.
- Ну, вот, добрались до итога. Так чего от нас, а в данном случае от меня, надо твоему папе – бизнесмену? Думаю, мне следовало бы - из уважения к тебе – с ним встретиться. Терпеть не могу «испорченного телефона».
- Я тоже так считал. Но вчера отец срочно уехал в Европу, где у него назначены личные встречи с партнёрами. И вернётся он уже к собранию акционеров. Да, и самое главное – он не просил ни меня, ни вас, уважаемый партнер, помогать ему. Это – целиком моя инициатива! Я очень хочу ему помочь разобраться, что стоит за всей этой историей и кому он перешел дорогу. У меня есть вся необходимая информационная база по бизнесу отца, его контактам.
В том числе – Митя вдруг понизил голос и, наклонившись, насколько смог, к Матвею, почти прошептал – у меня есть его заветная тетрадь! Он передал мне её перед отъездом, не полагаясь на хранение в офисе или дома, не говоря уже о банковской ячейке.
Немало удивившись поведению Мити – а ожидать такой опаски от своего партнера, бога всей следящей техники, Матвей никак не мог! – он так же тихо спросил.
- А что там? Или пойдем в ванную, откроем шумные струи кранов и будем беспрерывно спускать воду в унитазе?
Митя тихо передал Матвею под столом пакет, в котором прощупывалась толстая тетрадь, и глазами показал на свой тренажерный зал. Наивный! Думал, что в помещении, пахнувшем потом, болью и иными запахами резких мышечных усилий, не может быть аппаратуры слежения, которой вдруг стал бояться гордый хакер Митя.
Подыграв Мите громко сказанной фразой – «Что-то есть захотелось от твоих историй! Может, приготовишь мне свое фирменное мясо в соусе бешамель. А я пока пойду, разомнусь на тренажере. А то сегодня без физзарядки из дома убежал…», Матвей, взяв тетрадь, пошел к не очень любимым им силовым тренажерам, единственное достоинство которых видел в том, что они не задавали дурацких вопросов.
А с учетом того, что Матвей провел с тренажерами почти два часа, вдыхая запах трижды подгоревшего соуса бешамель, это было не маловажно.
Как быстро понял Матвей, в тетради были собраны версии исторических событий, связанных с передачей российскими императорами своего личного, и весьма немалого, золота за рубеж. Не претендуя на документальную достоверность, эти версии были переданы в изложении различных деятелей самого широкого круга занимаемого ими положения в России и иных странах.
Каллиграфическим почерком, что значительно ускорило ознакомление с содержанием тетради, Митин папа подробно излагал версии о том, что первым российским императором, отправившим свое золото на благое дело создания Лиги наций, был Александр Второй. Автор этой исторической версии полагал, что российский венценосец активно дружил в то время против Великобритании с президентом американских штатов Авраамом Линкольном, который, якобы, также вложил занятые у банковского дома Ротшильдов деньги в созданный ими фонд. Золото Александра Второго, переводившееся по каналам процветавшей тогда российско-американской торговой компании, складировалось, по некоторым данным, в Испании, где таким количеством желтого металла в те годы трудно было кого-то удивить.
Потом последовала ссора банкира Ротшильда с Линкольном, в результате которой американский президент был убит в театре. А вскоре и сам Александр Второй таинственным образом покинул этот мир. По мнению некоторых знатоков тех событий, золото Александра Второго благополучно переехало тогда в закрома Ротшильда. А деньги, якобы ссуженные банкиром Аврааму Линкольну, видимо, так и не покидали этих закромов. А там – кто же их сличать будет! Как в мультфильме про «золотую антилопу», где раджа не хотел отдавать чужие деньги, аргументируя это тем, что теперь невозможно отличить их от своих…
Создание Лиги наций откладывалось, а российское золото медленно обрастало процентами в сундуках Ротшильда. Стоило в конце 19 века непутевому императору Всея Руси Николаю Второму зашевелится и справедливо вопросить – «Где деньги?», как Ротшильды, тогда уже официально командовавшие всей российской казной, развязали мировую войну и втянули в неё Россию. Это разом сняло все вопросы о золоте российских императоров. Почему – «императоров?». Да всё просто. Великого миротворца Николая Второго убедили (отгадайте, кто!?), что идею Александра Второго о создании Лиги наций надо «развить и углУбить», и перед самой войной Николай Второй внес в якобы существующий фонд еще несколько вагонов своего личного золота, отправив его на этот раз прямиком в Лондон. Чтобы не тащить дважды до закромов Ротшильда.
Потом в тетради была выписка из чьей-то работы о том, что основой созданной в 1913 году США Федеральной резервной системы, которую американский президент Гудро Вильсон вскоре благополучно передал в собственность банковскому дому Ротшильдов, стало золото двух российских императоров, несколько золотых монет других облапошенных европейских правителей и уж совсем какая-то шекельная мелочь банкирских сундуков.
Там же были приведены слова английских и российских историков о том, что во избежание появления наследников из российского императорского дома, именно Ротшильды настояли на том, чтобы арестованного Николая Второго и его семью не перевозили в Англию. Якобы те же Ротшильды через своих людей в революционной России настояли на казни императорской семьи.
Даже приводится выдержка из допроса организатора царского расстрела Юровского Яковом Свердловым, тесно связанным с банковским домом Ротшильдов. Свердлова интересовали не последние минуты жизни казненных, а личный архив императора. А именно – бумаги на переданное Александром Вторым и Николаем Вторым золото в подконтрольный Ротшильдам фонд Лиги наций.
Эти же бумаги искал тогда и основной агент Ротшильдов в революционной России - Лев Троцкий, но тоже безрезультатно. Хотя, как знать…
У Юровского, перед которым, как следовало из записки, была поставлена задача изъять весь архив убиенного им Николая Второго, не было этих бумаг, поскольку, по другим «достоверным» данным, эти документы и их копии дальновидная матушка Николая Второго Мария Федоровна Романова, в девичестве – Мария София Фредерика Дагмар, увезла из России с собой и разложила по банковским ячейкам в крупнейшие банки Европы.
Там же была копия справки со страшным грифом «ЦБ России», датированная далеким 1980 годом, где сообщалось, что общая сумма императорских вкладов составляет огромную сумму в долларах с почти пятнадцатью нолями. По условиям оформленного вклада на вложенные суммы выплачивалась ставка «либор», равная 4%. А срок окончания вклада истекал в 2013 году.
После нескольких пустых страниц, куда автор явно хотел вписать другие сведения по данной теме, записи возобновились.
Несколько отрывочных фрагментов были посвящены первичным исследованиям найденных останков убиенной семьи последнего российского императора. По материалам белогвардейских, а затем и революционных следователей, кем-то был сделан вывод о предвзятости следственных групп и подтасовке доказательств. Затем был достаточно обширный материал о той поспешности, с которой правительство Б. Ельцина проводило процедуру опознания и захоронения останков, на ускорении которых, якобы, настаивал личный представитель российского президента Б. Немцов, который и возглавил всё это «действо».
И последней была справка, привлекшая внимание Матвея тем, что ему пока не приходилась встречать подобную версию развития событий.
Автор, чьи слова аккуратно законспектировал Митин папа, писал о том, что перед подписанием Брестского мира, немецкая сторона потребовала присутствия при подписании и самой подписи при свидетелях российского императора Николая Второго. И Ленин, якобы, распорядился вернуть императора и его семью в Петроград. Автор утверждает, что императорскую семью фактически спас Сталин, противодействуя «еврейскому ядру партии». По этой версии, он приставил к Императору и его окружению свою охрану, а все члены императорской семьи были (с согласия Ленина) отправлены в разные уголки России, в основном, в сохранившиеся монастыри, и умерли уже в 80 – 90 года прошлого века.
Главное, что утверждал автор документа, это то, что Патриархи РПЦ с 1918 года знали об этом.