Константин Николаевич Степаненко / Однажды в Испании — 5

Это же очень просто, найти за несколько часов на туристическом побережье Испании одинокого финна, вылетающего завтра ли, в крайнем случае, послезавтра чартерным рейсом в Москву.

Будем рассуждать логически. Финн должен улетать рано утром, чтобы успеть пересесть в Москве на свой финский рейс. И если он нормальный финн, то всю ночь перед рейсом он будет пить, как в последний раз.

Время почти поддень. Бегом в ближайшее турагентство. В таких городках, оно, как правило, одно и обслуживает весь контингент. И там знают всё.

Вот и оно. Стены увешаны разной туристической информацией, за конторкой одиноко сидящая и явно скучающая дама. Матвей изобразил на лице одну из своих самых неотразимых улыбок и оперся на стойку, готовясь к длительной осаде.

Но всё оказалось до банального просто.

Матвей (улыбаясь и глядя в глаза сеньоры): " Мне нужен чартерный рейс на Москву завтра утром. Не подскажете, из какого города он улетает?"

Дама (отвечая улыбкой): «Есть чартер завтра в восемь утра из Валенсии. Если хотите, у нас есть автобус, которым пользуются пассажиры этого рейса. Он отходит с этой площади в пять, приходит в Валенсию в десять вечера. В Валенсии есть уютная недорогая гостиница, вы отдохнете, а утром автобус отвезет вас в аэропорт. Места в автобусе еще есть».

Просто как помидор.

Матвей зарезервировал себе место, поблагодарил даму и, оставив её скучать дальше, вышел на горячее испанское солнце. Даже не верилось, что хоть один этап этого путешествия удалось пройти без излишнего напряжения мозга.

Матвей плотно поел, купил и переоделся в «костюм не отдыхающего, но путешественника» — легкие хлопчатобумажные брюки и куртку. Часть денег сложена в солидный портмоне. Остальные, вместе с кольцом, одеты на тело в специальном поясе. В рюкзачок с начинающей попахивать головкой сыра, он сложил одежку туриста и взял пока с собой. А то совсем без вещей неудобно.

В четыре часа он сидел на скамейке перед турагенством, где с раскрытой дверью уже стоял автобус, и оценивал входящих в него пассажиров с вещами. После исключения супружеских пар и групп молодых людей он выбрал кандидатуру двух пришедших поодиночке мужчин среднего возраста. Судя по вещам, они принадлежали к интересующей Матвея категории пассажиров чартера.

Матвей зашел в автобус последним, заплатил за проезд и сел на последний ряд, продолжая наблюдать за заинтересовавшими его кандидатами на отъём документов.

Он выделил для себя одного из них, по овалу лица, цвету волос и комплекции наиболее подходящим для реализации намеченного плана и уже хотел было подсесть к нему для начала операции. В этот момент у выбранного кандидата зазвонил телефон, и по разговору на шведском языке Матвей понял, что тот собирался провести в Валенсии два дня, после чего планировал ехать дальше — в Барселону.

Ну, что же. Оставался последний вариант. Если нет, надо будет начинать работу в Валенсии практически с нуля.

Матвей подсел к «последнему варианту» и начал было на английском: «Извините, вы, случайно, не на московский чартер?».

Смотревший до этого в окно «джентльмен» медленно повернул голову к Матвею и, дыша на того многоярусным перегаром, с трудом проговорил: «Тебе че? Нихт фирштейн».

Не то, чтобы Матвею хотелось обнять от радости соотечественника, но ситуация упростилась.

Пошел экспромт: «Мужик, ну, слава Богу. А то думал, опять чухна. У тебя выпить нет? Трубы горят... А перед автобусом не успел купить...»

В ходе короткого, но содержательного общения с Сеней, а именно так звали нового знакомого Матвея, было установлено, что тот прогулял почти все деньги в первую же неделю пребывания на юге Испании. Его подруга бросила его, пьяного, в номере и скрылась с остатком денег. Последние три дня Сеня сидел в баре, благо, что в его гостинице было «всё включено» и пил. Теперь у него не было ни единого евро. Хорошо, что был обратный билет.

На первой же остановке Матвей угостил Сеню пивом и купил бутылку испанского брэнди.

В Валенсию они въехали «братанами» и развлекали весь автобус хоровым пением.

Они сдали свои вещи на хранение в гостинице и, по предложению Матвея, поехали «догнаться» в квартал «красных фонарей». Там, в баре, на маленьком подиуме в центре которого на шесте крутился кто-то голый, Матвей быстро нашел «испанку из-под Харькова» и договорился с ней о том, что она не выпустит Сеню из заведения до завтрашнего вечера. Заплатив «дивчине» тысячу евро, он купил в баре пару бутылок якобы виски и, поддерживая Сеню за талию, отвел того в отдельный номер с огромной кроватью под зеркальным потолком. Забрав у Сени паспорт и билет, Матвей сказал, что сам вручит их завтра своему другу, чтобы тот их «случайно» не потерял и не обвинил заведение в пропаже. Расторопная «дивчина» одобрила такую предосторожность, но попросила еще триста евро за «недоверие к себе». Матвей дал сто и обещал дать еще сто завтра, когда заедет за другом.

Посидев в баре еще минут двадцать и отбив пару предложений «развлечься», Матвей снова зашел к Сене в номер, посмотреть обстановку. Голый Сеня храпел как раненый бык, раскинувшись на кровати, а «дивчина» сидела у торшера и... читала книжку. Увидев Матвея, она показала ему большой палец, что означало, что всё в порядке, и помахала ручкой. Матвей передал ей визитную карточку гостиницы, где они с Сеней оставили вещи, и сто евро. «Братану на такси, если вдруг я до девяти вечера завтра не приеду».

Времени до рейса оставалось мало. Матвей доехал до гостиницы, забрал свой рюкзачок и, попросив у портье конверт, оставил для Сени записку «Прости» и пятьсот евро, чего вполне хватало на билет..

Не дожидаясь автобуса, Матвей доехал до аэропорта на такси, зарегистрировался на рейс и сумел пройти паспортный контроль. Видимо, его вид, пьяного и небритого, а также запах (он предусмотрительно приоткрыл рюкзачок, и сыр пах просто восхитительно) произвели на испанских пограничников неизгладимое впечатление. Да и контроль на отлете не столь строг, как при въезде в страну...

Пройдя паспортный контроль, Матвей купил в магазинчике бритвенные принадлежности, одеколон и чистую майку. После определенных гигиенических процедур, он вышел из мужской комнаты преобразившимся и без рюкзачка. Прежде чем выпить чашечку ароматного кофе, он, купив карточку, позвонил по международному телефону господину Н. и попросил встретить его с кем-нибудь из «серьезных силовиков» в Шереметьево, поскольку летит без документов. В заключение он только спросил: «Как здоровье Вашей сестры? Берегите её...»

Н. вопросов не задавал.

Весь перелет Матвей проспал, но прилетел в Москву свежим.

Н. встречал Матвея в пограничной зоне. С ним был пограничный чин в очень серьезных погонах. Они прошли через служебный проход, где Н. предъявил контролеру внутренний паспорт Матвея. Контролер сделал отметку в компьютере и спросил Матвея, не везёт ли тот с собой предметов, подлежащих декларации. Матвей достал кольцо и протянул его пограничнику. Тот крикнул: «Лена!» и в комнату вошла миловидная девушка лет двадцати в форме лейтенанта таможенной службы. Пограничник протянул ей кольцо. Лена достала из кармана маленькое увеличительно стекло, взглянула на кольцо и с улыбкой протянула его Матвею: «Очень красивая бижутерия». Нда...

Выйдя в зал, Матвей передал «серьезному» пограничнику Сенин паспорт и адрес гостиницы. Не объясняя ситуации, он попросил вернуть документ в Валенсию и помочь бедолаге — «братану» пройти все формальности для возвращения домой. Тот взглянул на Н., который кивком головы подтвердил слова Матвея. Пограничный чин заверил: «Сегодня же чартером передам, там помогут».

Всё, Сеня, совесть перед тобой чиста. Но пить надо меньше.

В машине Н. и Матвей обменялись несколькими, ничего не значащими фразами. Было заметно, что бизнесмену очень хотелось о чем-то спросить, но этика делового общения возобладала. Матвея подвезли к самому подъезду, немало удивив соседей втиснувшимся в узкий проезд широченным черным «Мерседесом» и следовавшим за ним бампер — в — бампер черным же «Геленвагеном» охраны. Обалдел даже соседский разбойник скотч-терьер, что, тем не менее, не помешало ему нагло обмочить заднее колесо «Геленвагена». Зато будет, о чем небрежно поведать друзьям по собачьей площадке...

Уже у самого подъезда Матвей предложил своему работодателю встретиться вечером следующего дня в известном клубе, где «так вкусно готовят и прелестно играют на арфе».

Дома всё было по-прежнему тихо и хорошо. Не покидало только странное чувство, что Матвей опять побывал где-то в другом измерении, как на «машине времени», и всё, что его окружало сейчас — тоже не абсолютная реальность, а только очередная грань его восприятия...

Но, Боже мой, какое же это чудо: просто принять ванну, просто сесть в кресло. И даже телевизор, ненавидимый Матвеем за свою полную бесполезность и очевидный вред для здоровья и психики, сейчас внушил чувство умиления.

Вечером Матвей съездил к своему приятелю, который не забыл о договоренности и сохранил полученное электронное сообщение на отдельном диске, бережно спрятанном в томике Айтматова. У приятеля тоже было чувство предвидения, и он с утра пополнил запас холодной минералки, соленых орешков и маслин. Так что принесенная Матвеем бутылочка «Джемесона» оказалась удивительно кстати и составила чудесную парочку второй такой же бутылочке, «случайно» оказавшейся у приятеля в баре.

И было выпито, и было говорено, и было вспомнено...

Вечером следующего дня Матвей, свежий и умиротворенный (потому что живой...) встретился в известном клубе с господином Н. Всё было так же, и даже арфистка, казалось, не повзрослела. Другим был только сам господин Н.

Отбросив формальности вступительной беседы, он сразу попросил: «Рассказывайте!». И Матвей рассказал. Обо всем, упустив только свои личные приключения. Обозначив произошедшее в самолете как «несчастный случай» — а зачем какому-то Н. знать то, что знать ему не надо — Матвей передал бизнесмену дискету, сказав, что отправил такую же по обычному почтовому каналу на домашний адрес.

— «Но если ситуация такова, какой я себе её представляю, ты её вряд ли получишь» — подумал он, но вслух говорить этого не стал. Про последние слова Николая он пока умолчал.

— " Вы прекрасно справились с работой. И сделали даже больше, чем я ожидал« — сказал господин Н. — «Ваши дополнительные ... э... хлопоты, будут, разумеется, компенсированы».

— «Извините, сударь, — не совсем вежливо прервал его Матвей — я полагал бы, что моя миссия будет закончена после того, как Вы проанализируете содержание этой дискеты, и я дам возможные комментарии. А, впрочем, как Вам будет угодно».

— «Спасибо. Не смел Вас об этом просить. После того, что Вам пришлось проделать...» — Н. казался искренним.

— «И главное. Вы еще вчера хотели задать мне вопрос о своей сестре. Это так?»

— «Да, так. Я много думал и пришел к выводу, что она могла, излишне доверившись, стать участницей...»

И здесь Матвей рассказал бизнесмену, о чем поведал ему Николай перед своим уходом в мир иной. По мере рассказа Н. мрачнел прямо на глазах.

— «И последнее — где Ваша сестра? У неё действительно проблемы с наркотиками?» — Матвей ставил вопросы уже жестким голосом оперативника, чувствуя, что имеет на это право.

— «Она позавчера внезапно вернулась из Барселоны, где должна была провести отпуск. Проблемы...Они были несколько лет назад, после её разрыва с человеком, с которым она прожила несколько лет, но она лечилась и дала мне слово...»

— «Мой Вам совет — будьте необычайно осторожны в ближайшее время. В передвижениях, даже в еде. Не буду сгущать краски, но поверьте моему чутью. Жду от Вас звонка после изучения информации».

На этой оптимистической ноте они расстались. К еде даже не приступали.